Сергей Выборов

Сергей Выборов родился 27 декабря 1972 года. Поэт, автор песен. Лауреат Питерского фестиваля "Топос-2005". В настоящее время учится в Москве в Литературном институте.
Имеются записи с концертов Сергея Выборова. Планируется запись альбома.

***	(Никому не в обузу, никого не судя...)
Над Причалом	(Над причалом плачут чайки...)
Таракан и Я	(Из уголка запечного он выполз на свет, чудак...)
***	(Объятия на берегу реки...)
***	(Состав пронизывает тьму...)
Весенняя Лирическо-Ироническая	(Кошки шерстью чувствуют весну...)
Рассвет	(Уносит ночь незримых слез рассветный ветер...)
Этюды о Романтике-1	(Несчастные, вы не знаете ничего пока...)
Этюды о Романтике-2	(Дорога, вечная дорога, куда не плюнь - там погост...)
***	(Дряхлый зверь - он умрёт на охоте...)
***	(У пьющих сон что сталь...)
Родине	(Собирались по мелочам...)
***	(Пустоту ли природе терпеть...)
***	(Лети, мой талант на конях лихих...)
Зимний Диптих	(Это последний выход, это звучит не гордо...)
***	(Не лги, февраль, не обмануть меня, как ты не вой...)
***	(Весна: она похожа на корриду...)
***	(Сегодня пуста, а может чиста душа, и так невесома...)
***	(Его нашли под окнами общаги...)
Искра	(Сидел у костра. В одиночестве. Слушал лепет...)
Город	(Многие, город, тебя клянут...)
***	(Что за ночь! Серебро и ветер...)
***	(Осенний архангел трубит в журавлиную стаю...)
Мальчик и Море	(Теплое утро. Ветер. В нежном с волной споре...)
Скитай	(Я спускался на дно заповедных рек...)
Дайте Проститься Мне с Летом...	(Дайте проститься мне с летом...)
Звезда	(Песня тихая моя, как же я тебя спою...)
***	(Может слог твой порою хорош...)
***	(В парке, где листья уже встают на крыло...)
***	(Боишься меня? Не надо...)
***	(Старые сказки, смешон мне был...)
Клен	(Клён за мутным стеклом в перекрестии рам...)

Пробиваясь всё реже
Через грохот и визг,
Где же, музыка, где же
Музыканты твои?

В непонятной обиде
Утекает вода...
Нет, никто их не видел
Никогда, никогда.

Им никто не внимает,
Им не бросят пятак,
А они всё играют.
Просто так.

Жизнь налаженную бросил,
Но другим уже не стану,
Ухожу простым матросом,
А вернусь я - капитаном.

Десять лет, как стихнут слухи
Что лежу в подводной чаще -
С золотой серьгою в ухе,
С попугаем говорящим

На плече, в заморской шапке,
Глупой памяти поверив,
На протезе шагом шатким
Я спущусь на этот берег.

По холмам, родным когда-то,
Одиноким шаря глазом,
Я на улице горбатой
Отыщу твой дом не сразу.

Отворишь, и не узнаешь.
Называть себя не стану -
Старый, мол, просил товарищ
Заглянуть, коль здесь пристану.

Пригласишь за стол садиться,
Познакомишь с мужем хмурым,
Попугай мой разразится
Диким криком нецензурным.

Расспросив о том, об этом,
Поклонившись без печали,
Я вернусь на борт корвета,
И в вечерний час отчалю.

Расставшись с врожденной робостью,
Опасной пошел тропой -
По стенке над страшной пропастью
На угол стола заполз.

И снова увидев длинные
Неведомые пути,
Как богатырь былинный
Гадал он, куда ползти -

Справа стучал будильник
(Ему показалось гром),
Слева тучи клубились
Над чайником со свистком.

С судьбой не играл он в прятки,
Путь выбрал прямой - к окну,
Блуждал в лабиринтах тряпки
Пять дней (то есть пять минут).

Все превозмог, но только лишь
Борща отыскал залив,
Как тут наглеца заметили
И тряпкой на пол смели.

Бежал он от гнева Божьего -
До печки подать рукой...
А "бог" рядом думал с дрожью:
"Кого же этот индивидуум мне напоминает?"

Ничто не разомкнет? А между тем
Есть в мире зло - вот плачущий ребенок,
Пустой живот, живот свинцом набитый,
И всюду кровь, и торжество стихий -
Вот с хохотом обрушились дома,
Вот паводок стремительный уносит
Последние мосты. Повсюду смерть.
Сверхновая зажглась, испепеляя
Последним выдохом зеленый планеты -
Так гибнет мир... Но не погибнет, ибо

Течет река, черемуха цветет,
Сливаются в объятьях силуэты,
И на плечах несут огромный мир,
И тяжести его не ощущают.

Припав к холодному стеклу,
Во власти чар необъяснимых
Смотреть - на черный лес, на луг,
На рой огней, плывущий мимо.

К соседней полке, где черты
Родные проступают смутно,
Взгляд отвести, когда мечты
Заветные потоком мутным

Тоска зальет, но жив огонь,
Двух душ тесны еще объятья -
Я трону теплую ладонь,
Чтоб ощутить в ответ пожатье.

Томленье духа или плоти ?
Не все ль равно - придет покой,
Звук поглощаем тишиной,
Что все когда-нибудь поглотит:

Когда-то - нас, сегодня - эхо,
Что вспоминать - куда, к кому?
Ах, только б ехать, ехать, ехать...
Состав пронизывает тьму.

Кроме их начинки снеговой
Что-то реет в воздухе такое,
Что поэт в разладе с головой,
И не может отыскать покоя.

Хоть стихов возвышен каждый звук,
Адресат найти их не пытайся -
Нет лучистых глаз, лебяжьх рук,
Только слой косметики китайской.

Усмехнешься, скажешь: ”Пустозвон -
Сам с собой, чудак, играешь в прятки”.
(Видно зимний кончился сезон,
Раз поэтам хочется влюбиться).

Не спеши судить, весны глотни,
Может быть сама увидишь въяви
И коров, изящных как тростник,
И котов, поющих соловьями.

Вот ангел тихим взмахом крыл
Легко, без грома,
Луну, как камень отвалил
От двери гроба.

Мир подготовлен к чудесам,
Умыт росою,
Не осыпается роса
Стопой босою -

Легки Спасителя шаги,
Блажен, кто слышит.
Навстречу город от могил
Приподнял крыши.

От недоверчивости груб,
Он тычет рьяно
Перстами закопченых труб
В Христовы раны.

Но покачнувшись от стыда,
Пав на колени,
Услышит он не “Аз воздам”,
А птичье пенье.

День занимается окрест,
Раскрыв объятья.
Воскрес, воистину воскрес -
Ликуйте, братья!

Ведь умереть, скончаться - не по ее части,
И когда она гордо, как знамя болталась на рее,
Все лабазники кругом рыдали от счастья.
Прими, Господи, душу рабы твоея.

Им можно выломать двери, спасти свою честь,
Убив таракана. А также прибить свой портрет над сценой.
Куда же Вы, постойте! Купите бесценный...
-Благодарю, но такой у меня уже есть.

Не дописав крамольного листа,
Ствол вороненый в свой висок направлю,
Мир от последнего романтика избавлю”.
И тут он увидал - петля пуста.

И салютом встревожив
Голодных ворон,
Приберег он зачем-то
Последний патрон.

Куда, зачем - забыто тихо
За давностью лет,
Или за данностью, а выход :
Нет выхода, нет!

Чёрт разберёт, что там маячит,
Но он начеку.
Со смертью в чику? Это значит -
С гранаты чеку.

- Молчи! - Замяли эту тему,
Молчу: И всё-таки, я:
- Своя рубаха ближе к телу.
- Смирительная.

Век мой, зверь мой, кто сумеет
Заглянуть в твои зрачки?
Кто своею кровью склеит
Двух столетий позвонки?
(Осип Мандельштам)

Эту глину кропили: чтоб краше
Человек стал - Бог кровью своею;
Мы своей, чтоб кирпич стал краснее,
Ибо наши отцы, деды наши:
Ибо вверх уходя от погони,
Небо за уши мы, вместо крыши
Притянуть захотели (не вышло).

Отпылавши великим пожаром,
Век уходит - уход воспоём сей:
Всхлипы винтиков, скрип шестерёнок -
Что от рёва былого? - Всё ржаво.
Слышишь скрежет? - Историки точат
Скальпели: "Мол, ужо, чудотворный -
Где прораб ты, где зверь разберёмся,
Сосчитаем цветы все и раны".

Кто б сказать им сумел - слишком рано,
Рано кошку хороните мыши?
Сколько страха живёт в человеке,
Мы поймём, лишь предсмертный услышим
Века хрип: "Подымите мне веки"!

Как рана в памяти. Разгром,
Следы менад нетрезвых,
Он оставляет на потом,
Он связкою железных
Ключей скрежещет у дверей,
Певец когда-то, чародей.

Увы, Аид давно не тот,
Он с простотой простился.
Летят гудки и визг авто
С асфальтового Стикса.

В пути слегка вздремнув, чудак
(Был сон подобен стону)
Суёт на выходе пятак
Небритому Харону.
Он на работу, он здесь свой
Уже давно: Как вдруг: - Постой!

Она! (Сквозь вьюги и дожди
Не зря он здесь скитался.)
- Стой, Эвридика, подожди!
(Ты, сердце, не взорвись в груди)
- Простите, обознался.

О этот мир! О этот миф!
Что делать их герою?
Работа? Ей Орфей, Сизиф -
Одно: Ещё порою
Как набежавшая слеза
Стоять в глазницах окон?
За взгляд, один лишь взгляд назад
Не слишком ли жестоко?

Просыпались под хрип трубы,
И похмелье неся как крест,
Возводили дворцы, забыв
О нехватке отхожих мест.
(Глянь, какая краса окрест.)

Всюду тайный искали знак.
Фарисейский завет блюдя,
Неземную любовь познав,
Возвращались к своим блядям.
(Отчего-то не любят нас...)

Так проматывали года,
Над мгновениями трясясь.
Но как с гуся сойдет вода,
С нас любая сходила грязь.
(Боже, иже на небеси,
Чашей горькою обнеси,
И погибнуть не дай Руси!)

Пустоту ли природе терпеть -
Отчего же всё реже я слышу
Тех, кто может не то чтоб взлететь,
А хотя бы подняться на крышу?

Даже те, кто мешали нам петь
Оказались сегодня в опале -
Не юродство в почёте теперь,
Серость с глупостью - это опасней.

Нас, как пасынков блудных судить
Они станут, грозя эшафотом,
Но судьба нам одна - уходить
По горячим следам Дон-Кихота.

Что с того, что сгорели мосты,
Что для сердца не выкуешь латы?
Только б души как прежде - чисты
Оставались. Как ныне - крылаты.

Поэту закон земной не указ,
Отчизна поэта - Небо,
Но, с хлебом рифмуясь, оно как раз
Совсем небогато хлебом.

И лирик мой бедный тощал и чах,
(Он физиком был к тому же),
И пробил для лирика смертный час,
И стал он отцом и мужем.

Сегодня не в духе он, старый хрыч,
Грозит мне тяжелой лапой,
Пока я жду от пера искры...
Скоро и мне быть папой.

Стены скучны и тесны,
Всюду тоска ночная,
Пусть же не гаснет песня,
Хоть три гроша цена ей!

Ветер, озноб, истома:
Что же мне делать, что же -
Выбежать ли из дома?
Поговорить с прохожим?

Пусть он посмотрит букой,
Пусть он почешет в ухе,
На три пошлёт пусть буквы
Фрейда теорий в духе.

Грустно они скрипели,
Что все деревья - птицы,
Но в деревянном теле
Им суждено томиться.

Пели они, как слепо
За перелётной стаей
В синее рвались небо,
Щедро соря листами.

Листья неслись над долом,
(Ветрен был день и ясен)
Был их полёт недолог,
Был их полёт прекрасен!

Душа просторна, плоть тесна,
(Всё тесное - на слом).
Беснуйся же, моя весна,
Кружись же в пляске злой!

Вгоняй же в землю ночь, а день
Тяни. Ветрами жги,
Заламывая набекрень
Сугробы и мозги.

Крути, вселенская юла,
Судьбы моей круги,
Пришла пора сдавать дела,
И раздавать долги.

Чтоб, выбрав худшее из зол,
Взахлёб кричать: "ЛЮБЛЮ!",
Рванув на шее горизонт
Как ворот. Как петлю.

Стоит он, долгой схваткою измучен,
С натугою дыша, из жёсткой шкуры
Торчат сосульки, словно бандерильи,
И кровь его, горячая от злобы, Стекает на землю, обугливая снег.
Он смотрит на врага и копит силы.

Вот Март взмахнул рассвета алой тканью,
И щебетаньем стаи воробьиной
Дразниться начал. В бешенстве Февраль,
Огромным рёвом пошатнув пространство,
Летит на ненавистного врага,
Разбрызгивая клочья белой пены,
И падает, сражённый наповал.
(Луч солнца всажен точно под лопатку).

И дворники - свидетели всех драм,
Которые являет нам Природа,
Философы, могильщикам под стать,
До звона наточив свои лопаты,
Разделывают тушу Февраля.

Чтоб северный ветер, насупившись зло,
Дунул что было силы,
Чтобы кружило меня и несло
Над городом серым и сирым.

Над сплетением судеб, сплетением сует
Чужих и ненужных мне,
Туда, где дождик косо штрихует
Твой силуэт в окне.

А ты, обо мне позабыв давно,
Будешь читать, когда
Лист багряный впорхнёт в окно,
И брызнет на стол вода.

И ты, зачем сама не поймёшь,
Мокрые вытерев пятна,
Как птицу в ладони тот лист возьмёшь
И ветру отдашь обратно.

Замусоренный снег и кровь - гвоздикой,
Предрешено ли было то судьбой -
Закончить жизнь так несуразно, дико,
Пропойцей из агитки "Пьянству - бой"?

Бреду куда-то улицей пустою,
Всё не даёт покоя мне одно -
Решил ли он вчера что жить не стоит,
Иль просто перепутал дверь с окном?

И как, звезда, не цепляйся за твердь ночную,
Чертя по ней, согласно законам строгим,
Судьбы своей пылающую кривую,
Иголкой канешь ты в чёрном и страшном стоге.

Да, страшен полёт, но всё же полёт прекрасен.
И вот, искра покидает родное пламя,
Летит в ледяные выси - исход ей ясен,
Звезде навстречу над стонущими холмами.

А что звезда мне? Примету пускай нарушу -
К огню потянувшись окоченевшей дланью,
Сказал я искре: "Бери, искра мою душу,
Неси её в небо, я загадал желанье".

Сгинули все мастера давно.
Мало мы что умеем,
Грустный мой Город, глядящий в ночь
Тысячеоким змеем.

Клаустрофоба крепчает страх,
(Ветра степного мне бы!).
Взгляд, заблудившись в твоих стенах,
Ищет дорогу к небу.

Как у тебя. Надо мною высь,
Скрытая облаками.
Дай мне упорство твоей травы,
Взламывающей камень!

Это месяц над головою,
Иль оброненый кем-то ключ?
Или рыбкой он золотою
Бъётся в неводе редких туч?

Жизнь, ты вправду всего лишь повесть
О борьбе за жизнь? Есть иной
Смысл в тебе? Громыхает поезд,
Чашу он тишины ночной

До краёв наполняет гулом -
Осуши и найди ответ,
Отчего фонари сутулы -
Неужели им в тягость свет?

О берег души моей плещется море разлуки -
Сменившее столько имён, безымянно оно
По сути своей.Но душа, в неосознанной муке
Всё силится вспомнить, что ей изначально дано,

Что знают они - эти двое, бредущие мимо,
По медленно сохнущим лужам, по чутким листам,
В пустынной аллее, где свечи берёз негасимо
Горят на ветру, словно мир не театр, а храм.

Бросил он, будто в крысу,
Камень в девятый вал -
Кто он и в чем игры суть?
Если б я только знал.

А на песке прибрежном
Чей это след странный?
Вдоль по нему - странник.

Кто он, бредущий строго
По следу? Когда привал?
Может быть след - Бога?
Если б я только знал.

Песчинки по-новому сложит
Волна, когда набежит.
Что это всё? Жизнь?

Кто из них я, спорили
Клочья души в тоске -
Мальчик ли, странник ли, море ли,
Легкий ли след в песке?
Если б я только знал...

И когда безразлично - ночью ли, днем
Любит он обличья менять,
Он вчера был птицей, потом огнем,
А теперь он - моя тетрадь.
Всякий раз, на его площадях присев,
Обновленными вижу их -
Незнакомо всё, незнакомы все,
Кроме старых друзей моих.

А серьезные люди, что чудеса
Мыслят так: наведенье, цель,
Поражение цели, - они, как пса,
Захотели его на цепь
Посадить, и были они сильны,
Но едва их улегся пыл,
Лишь друг друг узрели в цепях стальных,
А Скитая и след простыл.

Ты скучна и жестока, моя страна,
Но оставим для дураков
Повторять: "О нравы, о времена!" -
Вспомним - мир был всегда таков.
И когда муэдзины прогоркших вер
Зазывают заблудших в рай,
Я с улыбкой глаза подымаю вверх -
Там сверкает звезда Скитай.

Тихо с работы уйду, пусть коллеги ворчат,
Чтоб набродиться по городу в странном смятеньи.
Что мне нашепчут деревья? - Деревья молчат,
Тени полощут они, (всё прозрачнее тени).

Старого друга еще потревожу звонком:
Как поживают, мой друг, твои верные лыжи?
Видишь, как катится солнце смешным Колобком,
В зубы зимы убегая от осени рыжей?

Ночью пусть будут гитара, вино и свеча,
Сонный сосед успокаивать песни устанет -
Стань, муравей, стрекозою хотя бы на час,
Ведь по зиме стрекоза муравьем тоже станет.

Проведи меня сквозь тьму, дай понять, чем мы живем.
Сопричастности - всему, соучастия - во всем
Осознать всю горечь дай, научи меня терпеть -
В каждом сердце есть звезда, а звезда должна гореть.

Одинок - не одинок, что я делал, чем я жил?
Мог помочь - и не помог, мог любить - и не любил.
Затверди же навсегда, чтоб в глаза хоть смерти спеть -
В каждом сердце есть звезда, а звезда должна гореть!

Ибо жизнь - это радость и боль,
Ибо радость и боль о своём
Больше косным кричат языком.

Но сумеешь ли ты превозмочь,
(Чтоб слова, словно камни - на дно),
Всё, чем бредит метельная ночь:
Заплутавший прохожий, окно,
Где тенями играет свеча,
Треск в печи и перо рифмача?

А бедняга-рифмач (это я),
Смотрит: о ледяные края
Бьётся жизнь как река, ищет путь
И шумит, и не может уснуть.

Где я мешал отойти ко сну
До утра
Богу, творившему женщину
Из ребра -

Что я на шкуре собственной
Вынес сам,
Просто поговори со мной
Полчаса.

Ласковая звезда моя,
Свет в ночи:
Не отвечай, любимая -
Промолчи.

Только она мне, смеясь в ответ:
"Не тужи,
Просто ты раньше был мёртв, мой свет.
Ныне - жив!"

Касаньем (разряд по коже -
То памяти тайный знак),
Боишься себя, быть может?
О, если бы это так!

О, если б ты только знала -
Какая десяток дней
Стихия меня ломала,
Звенела в крови моей,

Какая в груди, по сути
Гремучая, смесь вины
С надеждой, что в Книгу Судеб
Мы рядом занесены,

Как в список один. Приметам
Ты веришь, мой друг, слегка?
Читайте мне Книгу эту
Деревья и облака!

Знай, моя гордая, дерзких сил
Полон, тебя я провозгласил
Дамою сердца - на том стою.
Путь мне теперь - за любовь твою

Биться. Уходит последний страх,
В новое русло теченье дней
Катит. Поводья судьбы в руках,
Роза и крест на груди моей.

Нет, устал я подобно тебе ворожить
(Рифмы - пылью летучей, размеры - свинцом).
Эй, владыка судеб, кто ни есть, покажи
Свой холодный прищур, посмотри мне в лицо!

Вышивающий в небе кресты журавлей,
На деревья сажающий кляксы синиц,
Отвечай - для чего в киселе этих дней
Все дороги - кольцом и всё прочное - ниц.

Если бросишь поводья, конь вынесет сам -
Так учили меня, но урок тот - не впрок.
Не слуга я хронометру, мере, весам.
Знаю - цель моя рядом, но путь к ней далёк.

Только яростно кровь молодая звенит,
Эй, не стой на пути! Вслед, коль хочешь - злословь.
Обретённое солнце шагнуло в зенит,
Поводырь мне отныне - одна лишь Любовь.